Вязкостью странной мне боли
тяжесть опущенных век
тормозит разливание крови
на пушистый, мраморный снег.
В ожидании долгом часами
наблюдаю за красным пятном,
виноваты в котором мы сами,
не глядев, что же там за окном,
где чужие заброшены стены
сквозь хрусталь и мерцание ваз,
что остались вчера, словно тени,
так надеясь вдохнуть жизнь и в нас.
Здесь любовь умирает до срока,
и тюльпаны умрут на столе,
только нет в этом смысла и прока,
когда вниз головой на земле,
улыбаясь всему безучастно,
посмотрю я на звёзды в лесу,
только это уж будет напрасно,
я "Люблю" прохриплю в темноту.