Стара,

коса
стоит

Казань.
Шумит

бурун:
"Шурум...

бурум..."
По-родному

тараторя,
снегом

лужи

намарав,
у подворья

в коридоре
люди

смотрят номера.
Кашляя

в рукава,
входит

робковат,
глаза таращит.
Приветствую товарища.

Я
в языках

не очень натаскан -
что норвежским,

что шведским мажь.
Входит татарин:

"Я

на татарском
вам

прочитаю

"Левый марш".
Входит второй.

Косой в скуле.
И говорит,

в карманах порыскав:
"Я -

мариец.
Твой

"Левый"
дай

тебе

прочту по-марийски".
Эти вышли.

Шедших этих
в низкой

двери

встретил третий.
"Марш

ваш -
наш марш.
Я -

чуваш,
послушай,

уважь.
Марш

вашинский
так по-чувашски..."

Как будто

годы

взял за чуб я -
- Станьте

и не пылите-ка!-
рукою

своею собственной

щупаю
бестелое слово

"политика".
Народы,

жившие,

въямясь в нужду,
притершись

Уралу ко льду,
ворвались в дверь,

идя

на штурм,
на камень,

на крепость культур.
Крива,

коса
стоит

Казань.
Шумит

бурун:
"Шурум...

бурум...