Кричат перепела, трещат коростели,

Ночные бабочки взлетели,
И поздних соловьев над речкою вдали

Звучат порывистые трели.

В напевах вечера тревожною душой

Ищу былого наслажденья —
Увы, как прежде, в грудь живительной струе!

Они не вносят откровенья!

Но тем мучительней, как близкая беда,

Меня томит вопрос лукавый:
Ужели подошли к устам моим года

С такою горькою отравой?

Иль век смолкающий в наследство передал

Свои бесплодные мне муки,
И в одиночестве мне допивать фиал,

Из рук переходивший в руки?

Проходят юноши с улыбкой предо мной,

И слышу я их шепот внятный:
Чего он ищет здесь средь жизни молодой

С своей тоскою непонятной?

Спешите, юноши, и верить и любить,

Вкушать и труд и наслажденье.
Придет моя пора — и скоро, может быть,

Мое наступит возрожденье.

Приснится мне опять весенний, светлый сон

На лоне божески едином,
И мира юного, покоен, примирен,

Я стану вечным гражданином.