Не надо...

Всё призрачно -

и тёмных окон матовость,
и алый снег за стоп-сигналами машин.
Не надо...

Всё призрачно,

как сквер туманный мартовский,
где нет ни женщин, ни мужчин -

лишь тени женщин и мужчин.
Не надо...

Стою у дерева,

молчу и не обманываю,
гляжу, как сдвоенные светят фонари,
и тихо трогаю рукой,

но не обламываю
сосульку тоненькую с веточкой внутри.
Не надо...

Пусть в бултыхающемся заспанном трамваишке
с Москвой,

качающейся мертвенно в окне,
ты,

подперев щеку рукою в детской варежке,
со злостью женской вспоминаешь обо мне.
Не надо...

Ты станешь женщиной,

усталой, умной женщиной,
по слову доброму и ласке голодна,
и будет март,

и будет мальчик, что-то шепчущий,
и будет горестно кружиться голова.
Не надо...

Пусть это стоит, как и мне, недёшево,
с ним не ходи вдвоём по мартовскому льду,
ему на плечи свои руки ненадёжные
ты не клади,

как я сегодня не кладу.
Не надо...

Не верь, как я не верю,

призрачному городу,
не то,

очнувшись, ужаснёшся пустырю.
Скажи: "Не надо!",

опустивши низко голову,
как я тебе сейчас

"Не надо..."

говорю.