Ростовская область, город Волгодонск, автовокзал - скучаю. Наелся, напился; до автобуса – Ростов-Астрахань – до автобуса час.
- Автовокзал он, конечно же, не дом отдыха – нет.
Разглагольствовал, ковыряясь спичкой в зубах, про себя я – скучающий.
- Но, телевизор – простенький – чёрно-беленький – телевизор-то можно было …! А девушка – смотрите-ка – девушка-то ничего – ух! И фигурка, и … Ну-ка-ну-ка. … и личико, и …. Улыбается – чему? Интересно, интересно – такая, прямо-таки, ничего и … и уборщицей.
Девушка – она же, как вы поняли и уборщица – орудуя под сиденьями шваброй, наступала.
- Вот – вооот! Прогуливала? – школу то – прогуливала. Двоечница.
Поумничал; и, как мне тогда показалось, довольно-таки удачно; уже в слух я; нехотя – и нехотя, и не торопясь поднимаясь со своего места.
- Сидите-сидите! Я там – ссади – я обойду.
Так, прямо-таки, неожиданно – так, прямо-таки, добродушно – ласково – и неожиданно, и ласково ответила мне …. Обезоружила – ха! – обезоружила и всё.
- И … и я не двоечница! У меня … .
Запнулась. Наверное, … наверное, решала. Решала: говорить, не говорить. Не красиво? – не скромно? – решилась.
- У меня, между прочем, пятёрки! – все!
Выдохнула – молодец – выдохнула наконец уборщица; и губки – ну, дитя дитём – губки надулись; реснички …. И реснички – часто-часто.
- Чего-чего?! – пятёрки? А, ну-ка – икс в квадрате – производная – отвечай.
Вдохновлённый, подзадоренный её наивностью – вдохновлённый, подзадоренный её непосредственностью – вдохновлённый, наступал уже я; наступал, реванш, в наглую.
- Два икс что ли?
Отбилась – не без смущения, не без испуга, но – отбилась.
- Что ли! – что ли! – птичница Вы наша – отличница. Так, а чего же, за любопытство извиняйте, Вы …. Ну, это.
Стыдно – до чего же, скажу я вам, мне – дураку этакому – круглому – стыдно сделалось.
- Уборщицей?
- Ну, да – уборщицей.
- Ничего. Вот мужа – он у меня в армии – мужа дождусь, а там ….
- Мужа?! – когда же это, интересно, Вы успели?
- Успела. И ребёночек – сыночек – да – и ребёночек у нас уже есть.
И опять – и опять улыбается, лицо светлое.
- Нууу, молодцы! Так-так. А этот – как его? Отпуск – декрет – в декрет-то чего не уходите?
- Ой, что Вы? – не до отпуска мне сейчас.
С какой-то, в общем-то, бравадой – да – с бравадой ответила девушка; отжимая; чуть, наверное, старательнее обычного; половую тряпку.
- Деньги?
- Ну, да – деньги.
Бравада – столь наивная, столь недолгая – бравада обернулась вздохом; вздохом не лёгким, вздохом самопроизвольным.
- Ай-ай. Ммммм.
Заволновалась, захныкала девушка. Через зал – там, где она мыла вот-вот – только что – там, где ещё не высохло – через зал проследовала компания, компания навеселе – портвейн, папироски, семечки.
- Опять – а, ладно – опять мне перемывать.
- Вот, … вот, козлы!
Пытаясь угодить, пытаясь быть на стороне моей новой знакомой; процедил я компании в след.
- Вы … Вы что?! Разве … разве так можно?! – на людей.
В левую руку ведро, в правую руку швабру; пошла – пошла перемывать.
Минут, эдак, через двадцать-двадцать пять – в аккурат под конец – под конец уборки – уборки за компанией – подошла женщина – хорошо одетая, статная.
- … в приёмной … уйдут … через … так ты … нет-нет, сегодня!
Это, пожалуй, и всё – всё, что до меня донеслось.
- Да-да, конечно!
Поспешила заверить её уборщица.
- Вы, …ина Николаевна, не беспокойтесь. Уберу – конечно же уберу! С Днём Рождения! – с Днём Рождения Вас!
Колокольчиком – вдогонку – уже вдогонку поздравила женщину уборщица. Женщина же – и хорошо одетая, и статная – женщина же пошла по невысохшему – некогда.
- Начальница?
Буравя, сверля, спину уходящей взглядом; подошёл к уборщице уже я.
- Не ….
- Да, и там! – в холодильнике! – завоняет вот-вот скоро уж!
Вдруг обернувшись – уж – вдруг обернувшись, распорядилась женщина.
- Да-да! – я уберу, уберу!
Вновь, виновато взглянув на меня, заверила женщину уборщица.
- Начальница.
- Не начальница, а начальник.
Поправила – чему-то; толи моей безграмотности исключительно, толи и чему ещё; опять улыбаясь – улыбаясь естественно, улыбаясь не принуждённо – поправила меня девушка.
- А чего это, милая девушка, Вы всё время улыбаетесь? – а?
- Ну, а как же? День Рождения – радость – да – радость у человека.
Объяснила – ну, наконец – объяснила мне уборщица, надевая – прилаживая – прилаживая к швабре тряпку с таким видом, с такой любовью; будто бы швабра была вовсе и не швабра, а любимая кукла; и тряпка была вовсе и не тряпка, а этой куклы платье.
- Ууууу, День Рождения! И Вас, а как же, и Вас смотрю пригласили. Объедки – не обидно, нет? – объедки вынести.
Молчит – увидела, якобы, на полу пятно; трёт.
- А Вы, товарищ уборщица, её про производную – давайте – спросите-спросите. Вряд ли – ох и вряд ли она Вам ответит.
Объявили рейс – мой.
- О! – авто-бУс – или автОбус?!
Молчит – но; к моему непередаваемому, к моему неописуемому облегчению; молчит опять улыбаясь.
- Счастливо!
Спохватилась уборщица.
- Счастливо-счастливо.
Бодрясь, пожелал я ей в ответ; махнул, кивнул, подмигнул; и … и на выход. Но; до чего же, скажу я вам, мне было приятно – до чего же, до чего же мне было приятно ощущать – но; до чего же, скажу я вам, мне было хорошо – до чего же, до чего же мне было хорошо осознавать – осознавать её … её такой нежный – её … её такой ласковый – ну, Ангел – Ангел, да и только – её такой нежный, её такой ласковый взгляд. И …. Не знаю – ревность? И лишь она – ревность – лишь она, лишь она отравляла – лишь она, лишь она мешала – мешала, мешала этому моему замечательному – мешала, мешала этому моему сказочному – этому моему сказочному, сказочному ощущению. Ведь, так – нежно, ласково – она смотрела не только, нет; не только на меня. Так – нежно, ласково – она смотрела вообще – на всех – на Мир.

* * *

С тех пор – с той встречи – минуло, боюсь ошибиться, лет … лет, наверное, двадцать. Перестройка, развал Союза, девяностые – они. И вот – где-то в середине, где-то в конце девяностых – заносит, значит, меня опять – опять дела, опять в Волгодонск. С утра дела, после обеда дела; вечер – иду на станцию – на автовокзал. Конечно, конечно же я о ней думал. Конечно, конечно же я о ней вспоминал. И хотел; да, каюсь; хотел её там застать. Но, я и гнал! – заметьте! – я гнал; я боролся, боролся с этим … с этим своим эгоистичным, с этим … с этим своим потребительским – да – именно, именно потребительским – с этим своим потребительским желанием.
- Нет – нет! И умная, и красивая; и … Нет – нет! … и всё ещё уборщицей?
Автовокзал – захожу в здание. Ничего – та же серость, та же унылость – ничего не изменилось. Разве … разве что телевизор – без звука.
- Нет – нет! И умная, и красивая; и …. Она – она!
Подхожу.
- Как? – лысина не очень – не очень отсвечивает – где мыть-то хотя бы видно?
- Всё шутите?
-Узнали – узнали!
Секунд, наверное, пять – больше – смотрели друг на друга. Вернее … вернее смотрел я. Забеспокоилась – смутилась. Смутилась, надо полагать, от того, что руки – столь когда-то нежные, столь когда-то изящные – сделались … Что ж. … сделались грубыми, в морщинах. Смутилась, надо полагать, от того, что лицо – столь когда-то милое, столь когда-то улыбчивое – сделалось …. Нет – улыбка – улыбка и глаза – конечно – улыбка и глаза оставались … И голос – чистый, звонкий. Колокольчик – не простой – серебряный. … оставались всё теми же – теми же!
- Вы …. Но, как? – что, что случилось?! Почему – почему Вы …?!
- Уборщицей?
Выручила – точь-в-точь, как и когда-то – выручила меня … Женщина? – женщина или … или всё-таки девушка? – девушка. … выручила меня девушка.
- Уборщицей.
Уже выдохнув – уже смерившись, заключил я.
- А муж? – а сын?
- О, сын у меня в городе! – ага – в Ростове!
Похвасталась, отжимая половую тряпку, сыном … Отжимая, я бы сказал, прямо-таки с любовью. … сыном уборщица.
- Навещает?
- Так, он же …. Ой – мне ж ещё лестницу …. Ууу, а я и забыла.
- Понятно, не навещает. А муж?
- Вот, здесь – вот.
Сделалась серьёзной, сделалась деловитой; ковыряет у основания швабры пальцем.
- Ещё – ну – ещё шуруп надо. А, завтра – утром вверну.
Заключила, браво, невпопад уборщица; рассматривает ноготь – не улыбается.
- Ой! – Вы меня извините – я сейчас, сейчас!
Встрепенулась, засуетилась; оставила ведро, оставила швабру; куда-то рванула – за женщиной.
- Элеонора Тихоновна, Элеонора Тихоновна!
Догнала – чего-то там спрашивает. Элеонора Тихоновна; не останавливаясь, не оборачиваясь; чего-то там отвечает.
- Новая?
Это, долго ждать не пришлось, я уже по её возвращению – из вежливости.
- Ага. Элеонора Тихоновна – уже четвёртая.
- Послушайте!
Обидно – мне – обидно мне сделалось. За неё – за её ум, за её доброту; красоту, молодость; за … за её жизнь. Не выдержал – не выдержал я.
- Ну, нельзя – ну, нельзя же всю …! У вас что? – в городе другой работы нет?
- Нет.
Ответила так, будто бы в этом – в отсутствии другой – другой работы – она была виновата.
- Ну, …. Ну, хотите …?! Деньги – деньги-то у Вас есть?!
- Деньги? – есть, есть! – есть!
Это, пожалуй, было уже с испугом. Не предложил бы! – в займы-то – якобы.
- У меня … у меня же полторы – правда-правда – полторы ставки – за двоих.
- Вот он – капитализм – ГБшный.
Это, понятно, я уже про себя.
- Работает, значит, человек за двоих; работает, работает; а получает, значит, за …. Тьфу! Что, кушайте вот, ГБшный социализм; что, кушайте не обляпайтесь, ГБшный капитализм; а … а всё одно. Дерьмо … дерьмо оно … Тьфу! … оно во все времена – социализм-ли, капитализм-ли; во все – во все времена дерьмо.
- И работа – чего? – хорошая.
Прервала – спасибо – заступница – столь, в общем-то, не новую; столь, в общем-то, не оригинальную мысль работающая.
- Хорошая?!
Съехидничал; будучи, конечно же, не мало самим собою взведённый; я немедля.
- Да хорошая!
Многозначительно, с расстановкой – учительница – учительница и всё тут – многозначительно, с расстановкой парировала мой выпад та.
- Да, ты посмотри; посмотри на … на свои …! Ну, что; что в ней хорошего-то?!
Всё, дурак, не унимался и не унимался я.
- Хорошая – люди, телевизор вот. Ну? – разве плохо?
- Ладно – извините. Славная Вы – добрая.
- Ой, скажете тоже – добрая. Есть и подобрее. Вот, Вы – например – вспомнили.
- Эх, милая – знала бы ты – какой я добрый.
Невольно, признаюсь, сравнив – невольно, признаюсь, сопоставив – сравнив, сопоставив её и себя – чудовище – красавица и чудовище – ответил, понятно, я ей уже не вслух; постеснялся; ответил, понятно, я ей уже в мыслях.
- Ваш.
- А, мой? Кто? – кто ваш-то?
Смотрю – мысли мыслями, долой; смотрю на уборщицу. Слёзы – вот-вот – сейчас – держится.
- Не кто, а …. Рейс. Вон – вон на табло – пора?
И была, знаете ли, в этих её словах такая тоска – и была, знаете ли, в этих её словах такая обречённость.
- Помните?
- Помню. Я … я же отличница – была.
- Была?
Не по себе – не по себе, вида не подаю, стало и мне. И я – дабы, конечно же, не подавать вида и далее – я разворачиваюсь – разворачиваюсь, иду к выходу.
- Счастливо!
Нет – нет, не смотрю – не оборачиваюсь. Лишь; славный я этакий, добрый я этакий; ходу – не прощу – не прощу себе этого – ходу прибавил.
- Счастливо Вам!
Явно, явно испугавшись – испугавшись, что я её не расслышал – много, много громче – громче, чем только-что – пожелала – пожелала, как и когда-то – давно – пожелала мне в след уборщица. На самом, на самом выходе – а выход; всё, как и всегда; открыт наполовину – проходя – продираясь – продираясь сквозь толпу входящих в здание военных – прибыли – не выдержал – обернулся. За спинами – за спинами вошедших – уже – уже и не видно – ни-ни. Военные же – люди – военные же пошли по невысохшему – молчу. Помню – нельзя – промолчу и сейчас.


Эпилог.

А эпилог, в общем-то, не о чём. Нет – нет её больше. Сказали …. Не бесплатно – конечно – сказали не бесплатно. В общем …. О взрывах – о взрывах и в Волгодонске тоже – толи, по тамошним слухам, взрывали негодяи ФСБшники; толи, по тамошним же слухам, взрывали негодяи террористы – без разницы – о взрывах слышали? – слышали. Ну, вот. И могилки – ни могилки, ни имени. И … и за деньги – бывает – бывает – и за деньги имени её не вспомнили. Просто – просто уборщица; просто – просто была; просто – просто не стало.

Просто уборщица – просто жила.
Просто убили – просто война.
Просто война вот уж сто с лишним лет!
Просто дерьмо повсплывало на свет!
Как же я смел – находясь во всём этом –
Смел не дерьмом сам себя называть – нет – поэтом!
Как же я смел – вот – вот ещё бы понять –
Смел её руки – не целовать.

Будите в Волгодонске – ну, вдруг – на автовокзале – не ходите – пожалуйста – не ходите по невысохшему. Залетит, голубкой белой, в родные края – порадуется – чисто.