I
седой и могучий Урал распростёрся от моря до степи.
по жилам его пробегают вагоны, где спят пассажиры.
в вагоне под храп о циррозе пытается спорить Асклепий
с одним вусмерть пьяным, потерявшим ключи от квартиры.

за окнами мимо бегут гигантские трубы заводов,
держащих атлантами цвета смолы и угля небосводы.
за эти столбы Геркулеса уходит путь в Тартар.

а дальше – земля, где злые драконы жили когда-то –
вымерли. сибирской они не вынесли вьюги.
в соседнем купе говорят большевик с Геростратом
о храмах горящих, о славе мирской, Кали-Юге.

заслушав доклад об огнях в Артемиде, товарищ
безбожник начал рассказ о том, как после пожарищ
по Марксу достичь коммунизма в отдельно взятом Эфесе.

II
сидит режиссер-сценарист и слушает брань
от тёзки-монаха, что пишет иконы, с места напротив:
“ты, брат, рассказал обо мне какую-то дрянь,
будто я убил человека. ты верно юродив?”

Андрею уже битый час объясняет Андрей,
что с попутчиком он не был знаком, а поиск идей
творческим вымыслом всего лишь прирос.

поезд всё мчится: размеренный стук колёс
одних усыпляет, других, напротив, бодрит.
в вагоне кто-то не может своих сдержать слёз
пока говорит соседу о своей безответной любви.

куда ж ты бежишь, о, “Россия”, э-ноль-ноль-два?
извечны вопросы: кто мы? откуда? и едем куда?
как оказались все эти люди в этом экспрессе?

III
сидели трое в плацкарте. в бутылке – кола и джин.
долго беседу ведут о складах ума.
двое из них по айти, и филолог – один.
завтра стало сегодня. сгущается тьма.

разгорячённый лингвист от хмельных чувств
перешагнул семимильно темы ИИ и искусств,
заговорил он о девушках: тех, кем был увлечен.

и двое других его слушали, промеж вставляя слова.
он говорил о той, чья убивала потеря;
о другой (от нее лишь на месяц кругом пошла голова)
и ещё об одной – с “меланхолией” шестого размера.

могучий Урал седеет: падает снег.
трое ложатся спать: здесь их ночлег.
хлопья ложатся на окна. трескучий мороз.

IV
когда-то через века дотянутся люди до звёзд,
и след свой оставит сапог космонавта на дальней планете;
и сложится карточным домом Макаровский мост
и с грохотом рухнет в холодные руки Исети,

и станет равниной Урал (а может быть, даже дном моря),
всё так же Россию будут браздить, будя ночь, поезда,
всё так же будут ехать в них пассажиры и спорить.

но сменятся лица в плацкартах: из недр веков и эпох
родятся другие, кто сядут в ночные вагоны
и затолкуют. о чём? один знает Бог,
и только он знает, в какие они регионы

поедут. сансара даёт обороты. так будет всегда.
поехали вместе? наш час ещё не настал.
меж степью и морем лёг могучий Урал.

2023 – 2024