В забытой богом деревушке, раскаты грома раздались.
Словно Перун бранил сердито, весь нечестивый бренный мир.

Зигзагом молнии пронзило ветхозаветный мезонин.
Как карамысло, нависали в избытке тучи у реки.

Янтарной медью самовара, озарена была изба.
Как на картине Левитана, сияли златом ордена.

Душистых трав пучки свисали, призвав волшебный аромат.
В камине ярко озаряли поленья пламенный раскат.

Лампада в уголке висела, ярилом озарив святынь.
Сундук и лавки украшали, льняных полотен рушники.

Старушка снадобье варила, в печи растопленной большой.
Пушистый кот глядел с полати, как фамильяр хранил покой.

А за окном гроза сердилась, в досаде ветер бушевал. В собачьей будке затаился: огромный, серый меделян.

Утихло буйство неземное, потоп дождя едва ли стих.
И над рекою воцарились: гармония, покой и мир.