История моя - на фактах из моей жизни основанная - история, предупреждаю, не для слабонервных. И не потому что ничего более жуткого, ничего более необычного вы не слышали доселе. И не потому что ничего более жуткого, ничего более необычного вы не услышите и в будущем. А потому! - по той одной единственной причине, что! - что история моя, мужайтесь, ещё и поучительная; и далеко не каждый, согласен, этакое будет терпеть; и далеко не каждый, согласен, этакое вынесет. Жду - пауза. Ну, а теперь - теперь, когда мы с Вами остались наедине - Вы; мой отчаянный, мой снисходительнейший Читатель; вправе - конечно - вне всяких сомнений - вправе потребовать от меня ещё и той интереснейшей - и той уникальнейшей информации, коей! - ох - интимная - коей, будучи искренне Вашим и только Вашим, я бы никогда; я бы ни за что не поделился с другими. Что ж - я Вас не разочарую - обещаю.

Во времена Развитого Социализма - а именно в те самые времена история моя и началась - верить, если Вы вдруг не в курсе, можно было исключительно: в халявное будущее какого-то там Коммунизма, в обещания в передовице газеты “Правда”, в руководящую и в направляющую роль Коммунистической Партии Советского Союза, дорогому и горячо любимому Леониду Ильичу Брежневу лично и уж никак - никак в нечто непонятное, в нечто сверхъестественное. Но - и тем не менее - всё, буквально всё моё и не только моё тогдашнее окружение - а жил, будучи семи-восьми лет отроду, я в те стародавние времена: в городе-герое Волгограде, в частном секторе; жил с Бабушкой, жил с Дедушкой; Родители в командировке - всё, буквально всё моё и не только моё тогдашнее окружение панически; ну; просто панически боялось то ли якобы, то ли не якобы ведьму; ведьму-колдунью; старушенцией; бабулечкой, да; в платочке то ли прикидывающейся, то ли не прикидывающейся. А на каких это; спросите, надо полагать, Вы; основаниях?! Были - были основания. Снится, и это я сейчас к примеру, одной из тамошних тётенек - годков, наверное, семнадцати-восемнадцати - снится, и это я сейчас с её слов, она - бабка. Чего, как; каковой ей там эта бабка привиделась конкретно, я не знаю - тётенька не уточняла, тётеньку трясло но - главное. Вскакивает - нет, не так. Просыпается - вот - просыпается, значит, эта тётенька не у себя в кровати - и, я бы попросил, не в кровати кого бы то ни было - не надо - не подсказывайте - не у себя в кровати, не у себя в спальне; а просыпается, значит, эта тётенька уже у себя во дворе; на ногах, у колодца; в руке боль, рука сломана. А?! - основание?! - основание. Выдумка, не выдумка; не …. У тётеньки, если Вам вдруг интересно, всё потом сложилось хорошо. Не переживайте - переживайте, пожалуйста, за меня. Выдумка, не выдумка; не важно - абсолютно. А важно, а в контексте моего повествования имеет значение то и только то; что люди - к коим, пусть и с некоторой натяжкой, можно было отнести и меня - люди; и стар, и млад; во всё это верили и верили безоговорочно. Бабка - старенькая, щупленькая; жила, то бишь обитала, в огромнейшем при огромнейшем деревянном доме; стоял, то бишь возвышался, этот дом как то от других домов отдельно; особняком и, несуразица, почему то на сваях. И, вот, представляете. Еду, было дело, я как-то из школы - в трамвае. Она - бабка - подсаживается. Ну; у меня, понятно, столбняк; дышать не могу, кричать не могу; глазёнками - единственное, что у меня тогда ещё не под-висло - не под-висло и даже наоборот - глазёнками; на лоб, уточняю, вдруг взгромоздившимися; хлоп-хлоп; туда-сюда поводил, мысль. А трамвай - его, трамвая, прицепной вагон - а вагон-то пустой! Я - бабка и … и всё! - всё! И это - заметьте - практически в центре того нашего частного сектора. И это - внимание - практически в час пик. Бабка же! - тьфу - зараза - достаёт, извлекает откуда-то из под себя доску - сантиметров, наверное, пятьдесят - не строганную - к сиденью, к спинке сиденья меня этой доской прижимает; хихикает, хихикает и шепчет и шепчет: “Ничей, ничей, ничей”. Отталкиваю, благо более менее очухался, я эту доску; прыгаю, благо вот и остановка, я через эту бабку; из трамвая, из его прицепного вагона, чуть ли не кубарем; быстрее, быстрее домой; к Бабушке, к Дедушке; к вечеру более менее успокоился. Ночь. Ох - лучше бы Вам этот момент моего повествования пропустить. Нет? - не пропустите? - ну, пеняйте в таком случае исключительно на себя. Так вот! - бесстрашный Вы мой Читатель. Просыпаюсь; пеняйте, начинайте; я той самой ночью часа в два в три - отчего и почему не знаю - не по нужде - а … а по потолку! - белый, деревянный; ничего особенного - потолок, как потолок; посередине люстра - а по потолку тень! Мужик - какой-то квадратный, какой-то угловатый; здоровенный; по-пластунски - ну, так это по крайней мере выглядело - по-пластунски, тварь этакая, кругами по этому белому ползает. Дальше-больше. Матрос - вернее, его верхняя половина - бескозырка, две ленточки; тельняшка - в воздухе, паскуда, над моей кроватью завис - висит; смотрит и, вроде бы как, того - улыбается. Слушайте - ну, а Вы бы не закричали; да, не закричали?! Ладно - верю - не закричали бы. Но, скажу я Вам, поутру был молодцом и я - да. Меня, молодца, в школу. Бабушка: “Конец четверти”! Дедушка: “У тебя одни двойки”! А я - вот, Вы оцените - оцените - а я нет, ни в какую; упёрся; не пойду, говорю, и всё тут. А вообще, справедливости ради, не могу не отметить; что и Бабушка, и Дедушка - Царствие им Небесное - были, вне всяких сомнений, очень даже людьми продвинутыми; людьми мыслящими широко, людьми мыслящими прогрессивно; да-да, встречались ранее и такие; Бабушка на Дедушку, Дедушка на Бабушку; послал - ага - в открытую - послал, действие первое, Дедушка Бабушку в церковь; сходила, действие второе, Бабушка в церковь; пригласила, действие главное, Бабушка Батюшку. Не попа! - коих, чего уж, и в те времена было что свиней ни резаных - Батюшку! Пришёл, побрызгал Батюшка по углам Святой Водицей; перекрестил, прочитал Батюшка раза три Отче Наш; и, верите, помогло - помогло - ничего этакого, ничего непотребного в том нашем доме более не происходило.

И, вот - заработали, долгие им лета, наконец-то мои Родители на кооператив; хорошо; другой район города, другая школа; другие страхи. А, нет - не другие - всё те же самые. В хлебном - были, если Вы вдруг не застали, ранее и такие: “Мальчик, а мальчик”. Оборачиваюсь - бабка. Та, не та; не знаю - вообще я этим вопросом тогда не задался. А не задался! - а, возможно, и следовало бы - я, несмышленыш, этим вопросом потому! - по той весьма и весьма уважительной причине! - ладно, признаю, причина внутрижелудочная - что я очень - и не только в далеком предалеком детстве, но и будучи уже в возрасте не менее - очень неравнодушен к мороженому. Ну, а та или не та бабка - вот, я прямо сейчас пытаюсь; пытаюсь вспомнить - нет - не та - быть может даже и не бабка; а славная, добрая бабушка - столь мною любимым, столь мною обожаемым мороженым и … и мне же в нос: “Возьми мальчик, возьми скушай; я только надкусила, я более не хочу”. Что ж - возьму, думаю, скушаю - выручу, так уж и быть; не переломлюсь. И вкус, надо сказать, показался мне у этого мороженого какой-то … какой-то не такой - не приятный. Я бы, конечно же, об этой бабке с её отвратительнейшим мороженым уже и не вспомнил - мало ли, ишь, кто чем меня в детстве накормить пытался! - не вспомнил бы, если бы. Опять - ночью. Да, да, да; опять - опять ночью. Только, и пусть это будет ей в оправдание, ночью не следующей - не ближайшей - а; считаю, виноват, я не очень; ночью надцатой. И, знаете ли, это был уже не мужик на белом потолке - и, знаете ли, это был уже не матрос над моей кроватью - а, страшно сказать, нечто. Вот; Вы, пожалуйста, представьте. Стул - на стуле вещи - штаны, рубашка; и не халва, и не селёдка - а на вещах, а сверху! - собака, не собака; змея, не змея - расцветки никакой, чёрная; здоровенная, шевелится. Морду, или что там у неё, до самого ажнок пола свою поганую вытягивает - свешивает - и, вроде б как, чего-то там вынюхивает. Извините! - не носки! - носки я перед сном стираю! Носки, не носки; дело десятое. Щёлк - от бра - выключателем - он у меня в изголовье - никого. Фух - показалось - померещилось. Померещилось или?! - или не померещилось?! - вопрос. Но, как бы там ни было - что бы там ни показалось, что бы там ни померещилось; а детство - моё прекрасное, моё беззаботное; наполненное солнечным светом, наполненное мечтаниями детство; увы - в тот самый день; в ту самую ночь и, кого винить не знаю, не по понятиям закончилось - занавес. И не то чтобы вдруг стало голодно, вдруг стало холодно - эх, если бы. Радость - та беспричинная, та всепоглощающая Радость; что есть, есть; которая переполняет каждого, каждого ребёнка - не незаметно, не постепенно; а, верите, прямо таки вдруг - вдруг, не пожелал бы и врагу, куда-то улетучилась. Юность; первые годы жизни самостоятельной, первые годы жизни взрослой так - ни то, ни сё. В институте, не по призванию, еле-еле. На работе, не по специальности, ни шатко ни валко. А главное - с женитьбой - с семьёй у меня у красивого всё никак не получалось. Нет; поначалам, мне ли на этакие начала жаловаться, всё как по нотам - знакомлюсь; свидания, любовь-морковь и т.д., и т.п. А, вот, как только с заявлением в загс - ох - не понимаю - облом за обломом, облом за обломом. То, мать иху, какие-то проблемы у меня; то, и их туда же, какие-то проблемы у неё; то, но это уже мелочь, живот у моей невесты отчего-то начинает расти. Не буду - вряд ли Вам эти мои стенания покажутся такими уж и интересными; перехожу к стенаниям моим же, к стенаниям интересным наверняка. И так - рассказываю. Пересёкся, то бишь встретился, я как-то в Москве с одним из своих лучших друзей детства с Алексеем - с Александровичем. В простонародье, прошу любить и жаловать, с Лёхой - женат, трое детей; работает, это я с его слов, компьютерщиком; да ещё и компьютерщиком не простым, компьютерщиком квантовым; да ещё и, паршивец он этакий, в самой Франции. И, вот, сидим мы все такие правильные; все такие важные в одном из московских кафе - пиво, водка, коньяк, закуска - всё, как и полагается; всё, как и положено. И полагается; и положено, понятно, не во Франции; нет - во Франции, если верить моему другу Лёхе, коньяк пивом не запивают. Лошары - извращенцы. Сидим; я его уважаю, он меня уважает; о политике поговорили, о политиках поговорили; а глагол “поговорили” и отборнейший мат, мат без встроенных в этот отборнейший пауз тоже; тоже подразумевает; сидим; обстановочку обсудили, официанточку обсудили; а обсудить её прелести мы уже не успели, речь зашла уже обо мне - память у меня хорошая, память у меня не пропьёшь; передаю, излагаю один к одному.

Лёха.
Ну, а ты - пень пердозадый - чего всё ждёшь, не женишься?
Я.
Дааа, некогда мне - дела ииии ….
Стоп - ни-чей.
И так, знаете ли, меня от этого Лехиного “ничей” тряхануло - вспомнил я тут же и бабку с доской, вспомнил я тут же и бабку с мороженым - так, знаете ли, меня от этого Лехиного “ничей” вставило - что, стыдно признаться, я чуть было уже не того - вот-вот - угадали - почти - чуть было уже не протрезвел.
Тыыы…. Ты это - ты о чём?
Так - вообще. Смотри.
Берёт, садюга, со стола свой бокал - допивает, извращенец, из этого своего бокала пиво - перед носом; не перед своим, перед моим; этот свой бокал крутит, хвастается.
Во - это, как ты думаешь, что?
Нууу, алкогольная зависимость - её третья, её окончательная стадия.
Мих - я серьёзно.
“Мих”, это от “Михаил”.
Ну; бокал это, бокал! У вас, я не понимаю, там во Франции что?! - пиво не из бокалов, пиво из тазиков пьют?!
Излишне, пожалуй, скороговоркой; излишне, пожалуй, раздраженно поделился я своей осведомленностью с Лёхой; дотянулся; сам, не поленился; до графина с водкой; налил, выпил. Лёхе? - Лёхе нет, не налил. А нехрен! - нечего тут! - развыпендриволся, понимаешь ли; разумничался.
Это, Миня, не бокал - это, Миня, структурированная под бокал информация. А бокал, кварц: его молекулы, его атомы, элементарные частицы, кварки; это всего лишь, всего лишь этой информации носители. Вооон, обернись - пластинки на стене за спиной видишь?
Кафе; тут, наверное, мне надо бы пояснить; было кафе ни абы какое - в абы какое, себе дороже, Лёху не затащишь; офранцузился. Под старину - ну, в стиле ретро - керосиновые лампы, пишущие машинки; патефон, на одной из стен они самые - пластинки.
Ой - начинается - кто о чём, а компьютерщик об информации.
Я, Михаил Анатольевич, не просто компьютерщик - забыл? - я, Михаил Анатольевич, компьютерщик квантовый. А кванты - правильнее, пожалуй, будет сказать сгустки - да, сгустки энергии - они; если Вы вдруг не в теме, а Вы и не в теме и даже не вдруг; вибрируют. И! - важно - каковы вибрации, такова и суть; а зачастую и форма. Да-да. Каковы вибрации, каковы колдобины; (это, переключайся, я сейчас о пластинках); такова и музыка, такова и песня.
Пусть - не спорю - пусть будут колдобины; пусть будут вибрации, пусть будут вибраторы. Но, я - я-то здесь причём?!
Ты, Миха, должен перепрограммироваться - перепрошиться.
Лёх - ну; я, вообще-то, не кварцевый.
Не.
Оставил, не отформатировал, наконец-то Лёха свой бокал в покое; салфеточкой, не рукавом, фейс свой же офранцузившийся промокнул; на скатерть, не в оливье, локтями облокотился; смотрит - на меня, на меня - рассматривает - нарочито строго, нарочито придирчиво.
Не, Мих - не кварцевый. Ты, Миха, не кварцевый - ты, Миха, ватный. Но! - уж ты, пожалуйста, мне поверь - вата тоже, тоже состоит из атомов. Которые! - будь ты не из ваты, будь ты нормальным - каждые, каждые семь-восемь лет обновлялись бы. Ладно. Через семь-восемь лет - доказано - в твоём теле не останется ни одного - ни одного из всех тех атомов; которые формируют, которые представляют твое тело сейчас. Но, ты - твои руки, твои ноги; моз… А, ну да. … твои руки, твои ноги - ты; и в качестве моего наказания, и в качестве моего же утешения; останешься. А, почему? - информация. Ты, Миня - ты; это тоже, тоже информация. А кости, мышцы; всё - всё то, из чего они состоят - клетки, молекулы, атомы - это, Миня, всего лишь; всего лишь этой информации носители. Тебя, кстати, можно даже и того - тебя, меня; вообще - теоретически.
В смысле???
Телепортировать.
О! - давай - по…. Ты кушай, кушай. Пока, изголодавшийся ты наш, нам наша официанточка счет не выкатила.
Расслабся - я угощаю.
Лёх, а это. Пе…. Перепрограммировываются - перепрошиваются. Как? - я не понимаю.
Книги, фильмы. Только, конечно же, по максимуму заряженные - заряженные, понятно, информацией положительной.
Что ж, ладно - посоветуй.
Посоветую-посоветую - доставай.
Кивком головы - кивком подбородка. Ага - не перенапрягся. Кивком подбородка указал мне Лёха на мой упакованный, на мой видавший виды, на мой лежащий на соседнем кресле ноутбук - не рукою, нет. Рукою, справедливости ради отмечу и это, Лёха указывать мне и не мог. Рукою; и рукою правой, и рукою левой; Лёха манипулировал. Изголялся - не иначе. А манипулировал - а изголялся - ух! - засланец, все они там, НАТО-вский - он над чем-то там на его тарелке резиновым; очень - очень уж на тапочек с чьей-то левой ноги похожим; отчего-то вдруг; исключительно, надо полагать, из-за своей стоимости; бифштексом в меню нареченным. Ладно - достаю ноутбук.
Чо? - подключаемся?
“Гы-гы” - с тапочком, в смысле с бифштексом, Лёха к этому моменту каким-то чудом уже справился; не расслабляется, набивает рот ломтиками печёного картофеля: “Поткучаемся”.
Тааак - чего ищем?
Набывай …. Набирай “Тайны старого …”.
А, вот, тут - мой наистрожайший, мой бдительнейший Читатель - я, знаете ли, вдруг оказываюсь в тупике - да! Предъявить, выложить название этой книги полностью? - а это, как вскоре выяснится, именно название книги и есть - закомментируете - обвините, знаю, меня в чего-то там Вам впаривании. Целиком, полностью название этой книги не выкладывать? - а это, как вскоре выяснится вдогонку, название книги не абы какой - закомментируете ни мене! - обвините, знаю и это, меня в голословности! Ох - не знаю. Давайте, наверное, я ещё немного повыпендриваюсь - покачеряжусь - а в самом, в самом конце заключительного абзаца - обескураженный, растроганный этаким - ну, в смысле дочитали - вау - “вау”, если Вы вдруг не в курсе, у не очень-то и культурных ”ну, ни хрена себе” - перевод - с Американского - обескураженный, растроганный этаким Вашим вниманием! - в самом; в самом конце заключительного абзаца, обещаю, я Вам сообщу. По секрету - конечно - по секрету.
И? - набрал. Фууу! - сказка. Хранить; внимание, строго; в недоступном для пап и мам месте. А?! - папа - подсматривал?! И чего, колись, ты в этой детской книге на-подсматривал? Чего? - рассказывай - объясни - чего в этой детской сказке может быть особо полезного?
А, всё - одни только иллюстрации чего стоят. И вообще - текст витиеватый, смысл глубокий; будешь читать, перечитывать и перечитывать; надоест не скоро. Так что давай - перепрограммировывайся - перепрошивайся. Книга, кстати, на сегодняшний день не одна из - а самая - самая; хочешь, доверяй; хочешь, проверяй; у вас в России скачиваемая. А, почему?
Ой, Лёха; ой, Лёха - на…. Эх, ёб…! Ты цену - на Озоне - ты цену этой книги видел?! Да, мне бы от этой цены половину - меньшую - иии … и нормалёк. До гробовой - до самых, тьфу-тьфу, конца своих земных дней перепрошитым останусь.
Ми-ха - не тупи. Версия бумажная тебе не нужна - не переживай. Информация. Тебе, Миха, нужна она - информация. Скачивай - в большинстве интернет магазинах версия электронная скачивается бесплатно.
Ой, Лёха; ой, Лёха. Или …? Как там тебя? - по-французски-то. Лишай? - Лишай. Ой, Лишай; ой, Лишай - на-умничал. Смотри - мозгулинка твоя скоро разрастается настолько, что и картофан складировать места не останется.
О, да - что правда, то правда - надо наедаться сейчас. Давай! - наливай!

Москва, аэропорт Шереметьево; месяцев, наверное, семь опосля. Нет - ни-ни - трезвый. Времени - у меня, у трезвого - до моего вылета уйма. В голову - в мою, в неприкаянную - ничего утешительного не приходит. Эх - дай, думаю, я какой никакой порядок в своем видавшем виды наведу. Ну, что было далее Вы наверняка уже догадались. Да - сначала иллюстрации. Заинтересовали - с изюминкой. Начал, раз уж с изюминкой, читать - книга, мне ли после этакого скромничать, в моей жизни была к тому моменту времени отнюдь не первая; прочёл, а вот Вы пожалуйста представьте, я когда-то ещё и книгу про Колобка - прочёл-прочёл. Про Колобка, в общем-то, мне более менее всё было понятно - круглый - не иначе - в книге же этой, хоть уже и начитанный, я вдруг не понял ничего - только, могли бы и посочувствовать, губами с непривычки устал шевелить. Нет - нет, мысль в голове, вру. Что-то, что-то в этой книге есть. Перечитал - однако. Перечитал ещё! - однако!!! И - в итоге, в результате; в конце-то концов. Я - некогда затюканный, некогда придавленный жизненными обстоятельствами маленький человечек - живу; живу сейчас полноценной, живу сейчас полной радостями жизнью. Работа? - в удовольствие. Жена? - на загляденье. Дети - два маленьких, два непоседливых ангелочка. Совпадение? - стечение обстоятельств; а всё; всё, что было до; вся эта мистика так - игра детского воображения? Прошёлся, будучи уже абсолютно счастливым, я как-то по местам своих тогдашних переживаний. Ранее, к слову, я туда ни-ни - ни ногой - боялся. Дома - того самого - огромного, страшного, на сваях - дома в тех самых местах уже нет, снесли. И, как это и не странно, даже следов - и даже следов от свай на том самом месте не осталось, плешь. Но, вот что интересно. Место - место по тамошним представлениям престижное. Земля - земля по тамошним ценам дорогая. Халупы - они же и коттеджи - друг к другу теснятся, люди строятся; а в центре - не понимаю - это я не понимаю сейчас - а в центре всего этого великолепия плешь. Да-да - плюю я сейчас на всю эту мистику, плюю. И; не велите казнить, велите миловать; не называется - конечно - конечно же - не называется этот мой нечаянный, этот мой вдруг затянувшийся рассказ так, как он называется. “Любовь Всепобеждающая”! Вот - вот этого моего рассказа изначальное, этого моего рассказа истинное название. Но - ответьте, пожалуйста, мне положа руку на сердце; ответьте, пожалуйста, мне по чесноку - не выдам. Ну, хорошо. Ни мне - не дорос. Ответьте, пожалуйста, самому (самой) себе. Разве, признавайтесь, Вас - скрепами от пропагандош напичканного-напичканную - этакое название заинтересовало бы? Разве, не останавливайтесь, Вас - неистовством от попика Гуни приправленного-приправленную - этакое название привлекло бы? И тем не менее! - я Вас умоляю! Верьте - в Любовь и только в Любовь. Верьте! - пожалуйста. И; опробовано, сомневаться не рекомендую; в этом случаи всё - таковы, слава Всевышнему, всех мыслимых и немыслимых миров алгоритмы - они - они самые - в моём понимании графы - всё-всё в Вашей жизни будет получаться, всё-всё в Вашей жизни будет хорошо.

Ах, да - книга. “Тайны Старого Кёнигсберга” - в большинстве интернет магазинах скачивается бесплатно. Есть - каюсь - есть у меня в этом, в Вашем скачивании шкурный интерес; есть. Какой? - отвечаю. А так как доселе - до этого самого момента я был с Вами откровенен настолько, насколько это вообще в природе человеческих отношений возможно - а с названием; с подтасовкой этого моего рассказа названия, извините, это Вы виноваты сами - то - и не благодарностей ради - не ответить предельно, предельно откровенно сейчас! - в заключении! - это, знаете ли, было бы уже чересчур; чересчур даже для меня. Так вот. Чем чаще, чем больше я буду с Вами делиться хорошим - и этой, пожалуй, информацией в первую очередь - тем чаще, тем больше этого самого хорошего будет оставаться у меня. Делитесь - и ссылками на эту необыкновенную, на эту по максимуму заряженную книгу обязательно. Делитесь! - я очень, очень хочу чтобы и Вы; и Вы тоже были бы счастливы.


Мирослав Мир - фотомодель.