Я всё пропил и в карты проиграл —
Типичный, заурядный маргинал.
Всрал деньги
До копейки.
Я часто к выводам различным прихожу,
Но до сих пор не понял, кто я и чему служу.

С юных своих лет
Познавал я свет.
Жил ради себя,
Чуть-чуть пожил для всех —
Тогда я понял, что не нужен никому.
А ежели кому б и пригодился,
То это лишь тогда такому сброду,
Который я воспринял за свободу,
Тянувшему меня ко дну —
У них безделью и учился:
Я рос.
Я не был хулиганом
И, когда вырос,
Им не стал.
При всей
Истории вот этой —
Я всех обложек призерал.
Хотел я делать, что хотелось
Своё всё чаще получать.
Ни с кем, всё так же, не считаясь,
А встретившись однажды,
Больше не встречать.
Но всё пошло не так, как думал я.
А думал я вот так,
Что милые мои глаза
Заметят жизни знак...
И, вроде, я его заметил,
А может и служил чужим примерам.
Покажет время и, конечно,
Ещё успею сделать то,
На что способно
Ярое моё нутро...

Бытие чредом своим текло,
Мои мысли летели вверх,
Антипод движению их —
Я, тонущий якорем на дно.

Не хочу быть таким же, как вы, не хочу!
И за это большую цену я плачу.
Каждый день увядал просто так, как у вас,
С сожалением смотрел назад каждый раз —
Не до этого мне ни теперь, ни тогда.
Чувств лишних всё чаще настигала волна —
Не хочу я лишиться себя!
Злость и напасть. Прощаться пора.
Наконец почувствовал себя живым,
Так как вливались в сердце грусть и бешенство:
Иногда взвываю голосом иным
И после на душе так весело!
Вначале плачу, убиваюсь
И с пылу вдруг смеюсь над тем, что сделал бы ещё тогда;
Потом рыдаю и испепеляюсь,
Усердно вспоминая комичность прожитого дня.
И вот взрываюсь, снова я взрываюсь.
И не понятно — смехом или стоном.
При виде всяческих людей сливаюсь
И выливаюсь сам себе среди притонов.
—
Не долго так жил
И хоть не тужил,
Не чувствовал принадлежности своей
К тому, где активность исчезала каждый день.
Очень скоро дрянные моменты надоели мне,
Где царило уныние и нестОящие беды те.
Заметив, что теперь я истощён,
Что навыки и качества мои,
Сменились тем, что я собрал кругом,
Решил себя в другом найти.
А я рождён не для потерь,
Чужда депрессия теперь.

Ведь вот он я —
Базылев Илья —
Хожу по берегу Великой,
Весь в чёрном,
Лицо моё небрито.
Жить интересно, жизнь необъятна
И вечер этот так прекрасен,
Но не живу ли я напрасно
В шумихе мирских дел?
И где моё предназначение,
Тот путь, чтоб чувствовать мне отречение? —
От всех напрасных лживых мыслей,
Времязатратных разговоров,
До блевотни тяжелых дум,
От всех черствеющих сеньоров,
Которые уже давно под каблуком.

Остался я, наверное, один —
Давно мне это стоило понять.
Да даже не остался —
Мы для каждого одни.
Теперь уже не стоит горевать.
Могу по праву зваться — господин — Я.
И с тем расстался,
С чем не чувствовал родни.
Сейчас вот только язвы разойдутся
И сразу брать забытые мечты.

Когда посудина твоя трещит по швам,
Ты в этом деле или "крыса" или капитан.
Сбежишь и, без оглядки, то, что создал, бросишь —
Возможно, сам себя тогда ты уничтожишь.
Или сможешь здесь бороться до конца?
А не задрожит в лютущий час нога?
Решать тебе, живи до тла,
Чтоб позже вспомнили тебя...

Чтобы стало чуточку легче,
Стоит сбросить приземлённый баласт.
Вздохнуть чуть более глубже —
Принять приходящего счастья констраст,
Он схож для меня с ранним утром после ночи дурманной,
Когда выходишь в цветущее поле
И чувствуешь росы раздолье,
Ты гуляешь под покрывалом нежного тумана...
Ещё в сопровождении луны.
Встречая молча солнце с улыбкою внутри,
С туманом расставаясь, представляешь,
Чего ты только сам ни пожелаешь —
Всё больше интересного тебя ждёт впереди,
А раз ты это сам придумал, то, будь добр, не сверни.