Под мостом февраль подыхает,
Словно, сбитый машиной, уличный пёс,
Вместо крови и внутренностей в март выблевывая вьюгу с метелью,
Он уход свой над всеми вознёс.

В хороводе печальных снежинок,
Очень слабо слышны стоны мольбы,
Превращаясь в серое месиво из грязи и пыли,
Тают, поднимая наружу, сгнившие в этой массе гробы.

С первым лучиком теплого Солнца,
Что должно принести радость весны,
Из земли восстают оттаявшие коробки от фейерверков,
Как же жалко вы смотритесь со стороны.

Гололед, из последних сил своих, обнимает дороги и тротуары,
Понимает, что скоро станет просто канализационной водой,
Тьма и холод сменяются светлым весенним утром,
Уходя на несколько месяцев в беспробудный запой.