Когда Мариам у двери, он снова на цыпочках.
Корчится ночь в ожидании новых ударов.
Что же ты не собрала чемодан свой, милочка,
Если уходишь на поиски новых кошмаров.
Что же теперь - коридор ожидания, лампочка,
Туфелька бьется хрустальными крыльями вниз.
"Мариам, — пишет он ей в письме — ты забыла шапочку,
Платье для вечера, чтобы смотреть на бриз.
Взгляд, согревающий осенью, рук твоих тайна
Словно остаток духов тает в комнате нашей."
Чтоб не терзать себя больше так глупо, фатально -
Мысленный образ ухода мотивами скрашен.
Только письмо остывает в руке, как ожоги,
Шрамы непрожитых дней заживают едва.
Он, сидя в баре напишет еще одни строки
"Мариам, понимаешь, ты вырванная глава;
У нового завтра другие дорожные полосы,
У старого завтра засохшие руки зимы.
Не важно, кто гладит теперь твои пышные волосы,
Если в твоем отражении больше не мы."