Все это было, кажется в последний,

В последний вечер, в вешний час...
И плакала безумная в передней,

О чем-то умоляя нас.

Потом сидели мы под лампой блеклой,

Что золотила тонкий дым,
А поздние распахнутые стекла

Отсвечивали голубым.

Ты, выйдя, задержался у решетки,

Я говорил с тобою из окна.
И ветви юные чертились четко

На небе — зеленей вина.

Прямая улица была пустынна,

И ты ушел — в нее, туда...

Я не прощу. Душа твоя невинна.

Я не прощу ей — никогда.