Петров

Капланом
за пуговицу пойман.
Штаны

заплатаны,

как балканская карта.
«Я вам,

сэр,

назначаю апойнтман.
Вы знаете,

кажется,

мой апартман?
Тудой пройдете четыре блока,
потом

сюдой дадите крен.
А если

стриткара набита,

около
можете взять

подземный трен.
Возьмите

с меняньем пересядки тикет
и прите спокойно,

будто в телеге.
Слезете на корнере

у дрогс ликет,
а мне уж

и пинту

принес бутлегер.
Приходите ровно

в севен оклок,—
поговорим

про новости в городе
и проведем

по-московски вечерок,—
одни свои:

жена да бордер.
А с джабом завозитесь в течение дня
или

раздумаете вовсе —
тогда

обязательно

отзвоните меня.
Я буду

в офисе».
«Гуд бай!» —

разнеслось окрест
и кануло

ветру в свист.
Мистер Петров

пошел на Вест,
а мистер Каплан —

на Ист.
Здесь, извольте видеть, «джаб»,

а дома

«цуп» да «цус».
С насыпи

язык

летит на полном пуске.
Скоро

только очень образованный

француз
будет

кое-что

соображать по-русски.
Горланит

по этой Америке самой
стоязыкий

народ-оголтец.
Уж если

Одесса — Одесса-мама,
то Нью-Йорк —

Одесса-отец.