Забудь, любезный мой Каверин,
Минутной резвости нескромные стихи.

Люблю я первый, будь уверен,

Твои гусарские грехи.
Прослыть апостолом Зенонова ученья,
Быть может, хорошо — но ни тебе, ни мне.

Я знаю, что страстей волненья

И шалости, и заблужденья
Пристали наших дней блистательной весне.

Пускай умно, хотя неосторожно,

Дурачиться мы станем иногда —

Пока без лишнего стыда

Дурачиться нам будет можно.

Всему пора, всему свой миг,

Всё чередой идет определенной:

Смешон и ветреный старик,

Смешон и юноша степенный.
Насытясь жизнию у юных дней в гостях,
Простимся навсегда с Веселием шумливым,
С Венерой пылкою, и с Вакхом прихотливым,

Вздохнем об них, как о друзьях,
И Старость удивим поклоном молчаливым.

Теперь в беспечности живи,
Люби друзей, храни об них воспоминанье,

Молись и Кому и Любви,

Минуту юности лови
И черни презирай ревнивое роптанье.
Она не ведает, что можно дружно жить
С стихами, с картами, с Платоном и с бокалом,
Что резвых шалостей под легким покрывалом
И ум возвышенный и сердце можно скрыть.